Часть 1. Кто такой Вигеланд?

Норвегия с нежностью и трепетом хранит у сердца имя одного из гениальнейших скульпторов – Густава Вигеланда, работы которого украшают города многих Европейских стран. Вигеланд изображал известных людей: королей и иных политических деятелей, композиторов и драматургов, спортсменов и исследователей… Даже дизайн медали Нобелевской премии мира разработал! Но звание самого главного и самого серьезного достижения этого гения заслужено носит Парк Скульптур в Осло, состоящий более чем из 200 работ.

 

Парк Скульптур Вигеланда – место неординарное. Ведь его изюминка не в количестве и красоте работ знаменитого скульптора, а в том, что для Густава Вигеланда этот Сад Людей стал своеобразным Манифестом, отразившим представления гения о жизни и смерти.

 

Кто-то выражает свои идеи в письме, кто-то – в музыке. Вигеланд воплотил свои идеи в доступном для него языке – языке жеста и мимики, языке напруженных мышц и неоднозначных поз. В камне и металле. Просто смотри, любуйся и разгадывай смысл увиденного.

 

Сам гений свои работы не комментировал и всегда злился, когда к нему приставали с докучающими вопросами, типа «Какую мысль несет в себе эта скульптура? Что это значит?». Ведь всё кристально ясно и понятно: нужно смотреть вглубь и нужно чувствовать, пытаться почувствовать и прочувствовать. Сегодня мы посмотрим на идеи Густава Вигеланда через призму Системно-векторной психологии Юрия Бурлана.

 

Прежде чем мы перейдем непосредственно к Парку Скульптур, хотелось бы немного взглянуть на жизнь Вигеланда. Ведь в ее переплетениях и перипетиях кроются истоки замыслов творчества.

Некоторые моменты жизни Адольфа Густава Торсена

1. Детство и дети

Адольф Густав Торсен – а именно так звали будущего скульптора – родился в Мандале, небольшом прибрежном городке Норвегии. Вигеланд – название деревни, откуда родом была мать Торсена. Здесь он провел значительную часть детства. И именно в честь этой деревни он взял себе псевдоним: в память о матери и о том месте, где он открыл свой талант.

 

Отметим сразу, что Густав Вигеланд обладал достаточно распространенным среди интеллигенции набором векторов: анальным, кожным, звуковым и зрительным.   Хочется заметить, что связь с матерью очень важна для ребенка с анальным вектором. Именно для таких людей «мать – святое», и именно они говорят: «мать нужно уважать» . С этой точки зрения псевдоним Вигеланда неслучаен, а отображает непосредственные отношения между матерью и сыном.

 

Впрочем, мотив семьи (в том числе и работы, посвященные матери) постоянно фигурирует в работах скульптора. Эта тема, вероятно, была очень болезненной, ведь в семье у будущего Торсенов было все не столь гармонично, как можно было бы подумать.

 

Отец, некогда уважаемый плотник и мастер по дереву, примерный семьянин, неудачно вложил деньги в одно предприятие, разорился, начал пить и отыгрываться за свои фрустрации на жене и детях. Так часто бывает у людей с анальным вектором, которые внезапно теряют реализацию: весь накопившийся негатив они начинают выплескивать на домочадцев, садистируя физически, морально и словесно. Густав Вигеланд не раз вспоминал, как однажды в Страстную Пятницу отец выгнал их с братом (будущим художником) на улицу и запретил возвращаться домой.

 

Заботливая мать не могла терпеть все беды, который доставлял семье вечно пьющий муж, поэтому она забрала детей и переехала с ними к дедушке – своему отцу – в тот самый Вигеланд.

Возможно, именно события детства нанесли определенную травму Густаву Торсену и повлияли на его отношение к семье и отцовству в будущем. Ведь человек с анальным вектором – заложник первого опыта, и неблагоприятная атмосфера в семье может вызвать в нем жесткое отторжение и нежелание заводить полноценную семью в будущем. Ко всему этому добавилось принципиально звуковое отношение к жизни и к деторождению.

 

Несмотря на то, что на многих работах скульптора присутствуют семьи и дети, он всю жизнь всеми правдами и неправдами избегал законного брака и появления на свет собственных детей. С двумя детьми от своей первой женщины он никогда не контактировал (до и после развода), хоть и исправно платил алименты. Остальным своим избранницам он ставил условия, что никаких детей у них не будет.

 

Харльд Хансен, переводчик биографии Вигеланда, напишет: «Трудно понять, как художник, создавший столько прекрасных статуй, изображающих детей и матерей с детьми, мог вести себя подобным образом. Он мог играть и забавляться с другими детьми, но своих он не хотел».

 

На самом деле, понять причину такого отношения не так уж и трудно. Ведь человек со звуковым вектором, живущий вечно по каким-то своим иррациональным законам, часто может отрицательно относиться к деторождению. Во-первых, склонный к тяжелым депрессиям и апатичным состояниям, звуковик нередко воспринимает жизнь как испытание, муку. Кто я? Зачем я родился на свет? Есть ли смысл в этой жизни? Подобные вопросы нередко преследуют его и причиняют немалые страдания. Если еще к этому добавляется и негативный опыт из детства, то всё это складывается в следующее представление: «Я не хочу производить на свет еще одного человека, обреченного на страдания». Более того, звуковик, занятый поиском какой-то своей истины и далекий от обыденности и быта, может воспринимать рождение детей как угрозу его свободе и личностному развитию. Дети, быт для него – путы, мешающие полету мысли, поэтому он намеренно отказывается от них.

 

Возможно, вспоминая свое собственное детство, он решил, что детям будет лучше вовсе без отца, чем с таким отцом, каким является он сам. Нередко звуковики, которым плохо, рассуждают и подобным образом: не хочу никого производить на этот свет, обрекая тем самым на страдания…

 

Одна из знаменитых скульптур Вигеланда изображает отца, всеми силами пытающегося избавиться от четырех младенцев, которые, словно демоны, тянут к нему свои маленькие ручки. Мужчина отбрасывает их и руками, и ногами, словно в попытке обрести свободу. Скульптура, конечно, вызывает шок и недоумение у многих людей. Некоторые исследователи поговаривают, что эта композиция как раз символизирует непосредственно отношение автора к отцовству.

2. Отношения с женщинами

 

Отношения с женщинами складывались у скульптора совсем не так, как можно было бы ожидать от человека с анальным вектором – настоящего семьянина, моногамного, верного и преданного. В жизни Густава Вигеланда было немало женщин, и все они были его музами, кожно-зрительными обольстительницами.

 

Раз за разом он влюблялся в своих молоденьких моделей-натурщиц (всем им было по 18-19 лет) и каждый раз из-за новой прелестницы бросал своих старых подруг. И в 30, и в 50, и в 70… сценарий был одним и тем же.

 

Такие отношения объясняются сочетанием вектором Густава Вигенланда. Ведь помимо анального вектора, у него был кожный, жаждущий новизны и изменений. Ко всему этому добавляется еще и зрительный вектор, вечно влюбляющийся до безумия. Даже моногамные люди с анальным вектором при наличии зрительного могут состоять в отношениях и при этом влюбляться в других людей, отчего мучаются угрызениями совести и разрываются меж «двух огней», не в силах выбрать. Если к этой смеси добавляется кожный вектор, то человеку становится проще порвать связь с предыдущим партнером.

 

Скульптор со многими своими избранницами имел достаточно долгие отношения по 15-19 лет, что, правда, не мешало ему без зазрения совести заводить романы на стороне и бросать старую подругу ради очередной музы.

Отношение к женщинам у Густава Вигеланда было весьма типичное для мужчины с анальным вектором. С одной стороны, женщина, несомненно, ниже мужчины по интеллектуальному развитию, вечно занята какими-то несерьезными делами и, как следствие, более всего подвержена греху и соблазну. С другой стороны он восхищался девушками и женщинами, восхищался своими музами и подругами, о чем свидетельствуют его работы, в которых он неоднократно с такой любовью и заботой вылепливал родные сердцу образы.

 

3. Скульптор. Приход гения

 

 

Адольф Густав Торсен был непреодолимо упрямым и настойчивым на пути к своей мечте – стать скульптором. Он смог отчетливо увидеть свой путь еще в детстве, когда, глядя на мастерство отца, сам стал мастерить и вырезать из дерева.

 

Не всё было просто и гладко на дороге к славе и признанию: по семейным обстоятельствам, Густав даже не смог доучиться в школе. После смерти отца (который после разрыва с женой хоть и не жил с ними, но исправно платил алименты) ему пришлось еще усерднее работать, чтобы помочь своей матери обеспечить семью. Однако он никогда не отчаивался, не предавал своей мечты, а усердно работал и копил на переезд в столицу, Осло.

 

В перерывах между тяжкой работой будущий мастер рисовал в тетради скульптуры людей и животных, изучал анатомию и нисколько не сомневался, что станет скульптором и воплотит все свои проекты в реальность. Его вело его желание, его бессознательное, и оно безошибочно указывало ему дорогу. «Я стал скульптором до того, как появился на свет. Меня гнали вперед силы, мне не подвластные. В начале я пытался свернуть, но эти силы бросали меня на прежний путь».

 

В столице необразованного юношу встречают холодно: никому не нужен «мастер» без опыта и образования, но он не сдается. Буквально на улице Густав Вигеланд перехватывает известного в те времена скульптора – Бергслиена – показывает ему свои рисунки и в одно мгновение получает призвание гения и обзаводится известным протеже, который позволяет ему работать в своей мастерской, помогает ему отточить мастерство и освоить азы техники.

 

Далее путь Вигеланда перестает петлять. Всё словно происходит так, как должно быть: скульптор завоевывает на выставках первые места, заручается поддержкой прочих мастеров скульптуры, проходит учебу в Копенгагене, Париже, Берлине и Флоренции, упорно работает и совсем скоро становится известен во всей Норвегии.

 

Многих биографов удивляла настойчивость и самостоятельность будущего гения на своем пути. Он никогда не жаждал славы, не гнался за ценными призами, не участвовал в международных аукционах, чтобы засветиться за рубежом, а работал, работал и работал. Ни на кого не ориентировался, а стремился искать свой собственный стиль. Учился, у кого можно было учиться, впитывал, много читал и постепенно становился не просто профессионалом – а виртуозом, творцом, мастером.

 

Вся жизнь Густава Вигеланда – в его скульптурах, коих у него к концу жизни было более 1600. Он трудился, не покладая рук, полностью погружаясь в мир творчества, как это могут делать только звуковики. На многих фотографиях, сделанных в его мастерской, у маэстро очень сердитый вид – еще бы, своими глупыми бессмысленностями его оторвали от работы, от его главной страсти и цели в жизни.

 

Как отмечают исследователи, Густав Вигеланд был противоречивой личностью: застенчивым и упрямым с одной стороны (черты анального вектора), мелочным и расчетливым с другой (кожный вектор), эмоциональным (зрительный вектор), замкнутым и одиноким с четвертой (звуковой вектор). Он тяжело сходился с людьми, на выставки и церемонии открытия своих памятников не приходил, часто жаждал уединения и впадал в депрессии.

 

Как и многие люди со звуковым и зрительным векторами, Густав Вигеланд нередко ощущал себя непонятым и одиноким. В возрасте 51 года он напишет: «Вот результат многочисленных ударов судьбы. Я один. Совсем один. Ни друга, ни приятеля, ни знакомого, к которому я могу пойти. Там живут люди. Здесь живу, нет, умираю, я».

 

Парк скульптур в Осло – венец творения мастера. Заглянув сюда, каждый уходит пораженным. Что же скрыто в Саду людей? Что хотел нам рассказать автор?