Поиск духовной вершины. Избавление от душевной боли

Мне было 20 лет. К этому возрасту я уже знал, что такое ощущение пустоты и бессмысленности жизни. При кажущемся внешнем благополучии знал, что такое прятаться от окружающих под непроницаемую маску безразличия. Происходящие рядом со мной события, окружающие меня люди ─ все это было просто раздражающими моментами. Ноющая боль от присутствия рядом со мной людей была нормой. Я привык к этому, и мыслей о том, что бывает по-другому, у меня просто не было

Была и другая грань ─ ощущение, что живу с внутренними вопросами. Довольно долго я не мог их сформулировать для себя. Избавиться от них тоже не получалось. Главный из них ─ как мне перестать страдать? Мне же больно, а значит что-то можно изменить. Я хочу узнать, как это сделать. И я устремился за ответами.

Я сделал вывод: если с другими людьми мне плохо, значит, нужно быть без них. Как? Нужно изменить себя так, чтобы они не раздражали. Посыл казался хорошим. Спустя некоторое время я наткнулся на информацию о китайских медитациях и, всерьез увлекшись ими, на несколько лет пропал из реального мира.

Медитации были длительными, большая часть свободного времени уходила на новое увлечение. Это казалось настоящим выходом, поскольку было явное ожидание, что я вот-вот открою дверь в материальной реальности, кажущейся какой-то неправильной, и наконец окажусь в настоящей духовной реальности.

Все, что меня интересовало в жизни, это насколько я добьюсь ярких переживаний, видений и других интересных эффектов восприятия от занятий, насколько я «духовно продвинусь». Иногда удавалось получить интересные ощущения, эйфорию. Я даже получал описанные китайскими мастерами эффекты изменения восприятия, которые должны были свидетельствовать о моем духовном продвижении. Положительным было то, что внутренняя боль на время притуплялась. Это придавало сил и уверенности.

На втором году занятий я как-то шел после очередной сессии медитаций длительностью в семь часов. Тело гудело. Только прошел дождь, асфальт был мокрый и отражал дома вдалеке и свинцовое небо, подобно зеркалу. Мне показалось, что я увидел обратную сторону окружающего мира, шагнул за границу восприятия. Было острое ощущение легкости, как будто «меня нет», как будто я свободен и от других людей, и от приносимых ими страданий. Однако, когда я ощутил, что «меня нет», у этого «меня» появилось желание снова испытать это переживание, только раза в три сильнее. Мне захотелось добавки.
 
В течение нескольких следующих лет я очень дорожил своими переживаниями, видениями и особыми состояниями, которых удавалось достичь. Это было приятно, как будто это была копилка, куда я складываю дорогие сердцу самоцветы. На какое-то время окружающие люди даже стали как-то меньше раздражать.

Я пытался достигать таких состояний снова и снова. В моем арсенале было накоплено уже многое: долгие медитации, от которых была боль во всем теле от статичного сидения на подушке на полу со скрещенными ногами, визуализации внутри себя течений воображаемой энергии по «внутренним каналам», трансовые танцы ночью в темноте, одиночестве и полной тишине, которые я заканчивал корчащимся в конвульсиях под батареей у окна, при этом издавая нечеловеческие звуки «космического языка», на котором, как мне казалось, я разговаривал с воображаемыми «духовными учителями», которые посылают сигналы и обучают «сверхсекретной духовной информации», о которой нельзя никому рассказывать, только своим, иначе я буду не понят.

Мне нравилась моя воображаемая инаковость. Я ощущал себя чуть ли не святым, и было ощущение, что я вот-вот обведу Господа Бога вокруг пальца. Ну или хотя бы раздражающих меня окружающих людей. Я нашел группы таких же, как и я, искателей, и с ними мне было более-менее безболезненно обсуждать наши совместные опыты «познания глубин космоса и мироздания». Люди за дверью наших медитационных подвалов были все так же далеки от меня, как и я от них. Поиск воображаемого неведомого был важнее.
 
Прошло несколько лет. Я стал настоящим фанатиком этих занятий. Меня интересовал только поиск духовности и маленькие удовольствия от жизни. При этом возникла мысль, что когда-нибудь я смогу быть монахом, если мне совсем захочется отстраниться от окружающего мира, но только при условии, что мне при этом будет хорошо, без лишних бессмысленных осложнений.

Внутри я уже ощущал себя монахом по сути, а не по форме. Но тем не менее, несмотря на все это, моя старая проблема не исчезла, взаимоотношения с родственниками, родителями, коллегами и другими людьми были все так же неприятны. Я тешил себя надеждой, что еще пара лет и «что-то» во мне обязательно «перещелкнет», поменяется таким образом, что наконец приведет к тому, что я перестану испытывать боль от общения с окружающими меня людьми.

Долгое время я занимался практиками в одиночестве, потом стал посещать группы, это было интереснее, нравилось слушать, вникать, разбираться в тонкостях «науки погружения в себя». Но интереснее всего было привязываться, прилипать к преподавателям, делать из них «гуру», цитировать их, искать внимания, дружбы, одобрения моих успехов. Я даже практически обожествлял их.

Идеи, о которых они говорили, в моем восприятии смешивались с их жизнью, какой я ее видел со стороны. Это длилось не один год, однако реальность преподнесла мне неожиданный сюрприз, оказалось, что «гуру тоже умирают». Так я это назвал для себя.

Люди, у которых я учился медитациям, оказались не просто смертными, а еще и подверженными таким же недугам, как и все остальные. Я это воспринял как пощечину идее, предполагавшей либо бессмертие в физическом теле, либо возможность моей индивидуальной душе выходить за его пределы, путешествовать по духовным мирам и постигать тайны и смыслы мироздания. Это казалось удовлетворяющим меня выходом из ненавистного мне окружающего мира и социума ─ забраться на «метафизическую гору» и не слезать оттуда всю жизнь.

Идея о том, что я сам смогу стать всезнающим, почти полубогом, пребывающим одновременно в этой, ненавистной мне реальности, и в той, манящей меня. Я надеялся, что, найдя черный ход «за ширму» мироздания, буду черпать оттуда абсолютное знание, которое позволит мне контролировать и использовать окружающих меня людей.

Я представлял себя этаким героем-чернокнижником из фантастических книг, который может обрушить на головы всего мира огонь, но из собственного милосердия этого не делает. Когда я вспоминаю об этом сегодня, невольно приходит на ум гуляющая в интернете картинка шуточной обложки книги: «Как управлять миром незаметно для санитаров»…
 
За годы поисков я несколько раз менял школы и группы занимающихся, связывал себя практически клятвами верности идеям, о которых говорилось на занятиях и тренировках, а через какое-то время возвращал свои слова назад, почувствовав, что мне уже мало того, что проповедуется как незыблемая истина.

Я сам возводил на пьедестал и сам же низвергал значимых для себя людей и идеи, пытаясь поддержать в себе ощущение наэлектризованной жизни в поиске высшего смысла, ощущения, что я вот-вот его открою. Мне казалось, что мой «путь» единственно верен, что я просто меняю направление, становясь все ближе и ближе к истине.

Виной всему наша психика

На тренинге «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана такое психическое состояние определяется как следствие наличия особых врожденных психических свойств, присутствующих только у людей со звуковым вектором. Звуковой вектор ─ это особая психика, набор врожденных свойств и желаний, устремленных к раскрытию связи с первопричиной жизни на всех четырех уровнях существования природы ─ неживого, растительного, животного и человеческого.

Такой человек обладает особой чувствительностью слуха, улавливающего, например, тончайшие чувственные смыслы музыкальных вибраций. Такие люди имеют врожденную способность к сверхсосредоточению и восприятию максимального объема смыслов именно на слух, в словах, интонациях и звуках, вообще смыслов, «вибрирующих» в бурлящей вокруг жизни.

Слово ─ это смысл, это вибрация, несущая смысл, смысл, воспринимаемый человеком через ухо. Все сознательно воспринимаемые смыслы выражены словами. Даже когда мы читаем текст, слова отражаются в нас, словно мы их проговариваем вслух, то есть слышим. Механизм субвокализации приводит в движение голосовые связки при чтении так же, как при говорении.

Звуковик жаждет улавливать и воспринимать совершенно неявные смыслы, смыслы абстрактные и сокрытые в происходящей вокруг жизни. Ухо у такого человека является тем, что в Системно-векторной психологии называется эрогенной зоной, и восприятие окружающего мира во многом обусловлено удовольствием, получаемым от восприятия и раскрытия через эту эрогенную зону смыслов, которые наполняют внутренний мир звуковика удовольствием как в процессе взросления, так и после него.

Маленький звуковик концентрирует свое внимание, сосредотачивается на происходящем вовне, пытаясь в большей степени понять, «вслушаться» в смысл, даже не отдавая себе в этом отчет. От этого сосредоточения в «звуковой» голове рождаются непроизвольные мыслеформы. В дальнейшем, в процессе роста и взросления, развитый навык сосредоточения и заданное природой удовольствие от процесса мышления формирует значительно большую, по сравнению с обладателями других векторов, склонность и способность к оперированию абстрактными категориями, например, математическими, философскими и т.п. Эта способность позволяет преуспеть в точных науках, это часто выражается желанием раскрыть законы устройства окружающего мира, а также способностями описать его через определенные системы символов, например, математический аппарат.

Анальные звуковики ─ это нередко писатели, философы, фантасты, создающие иную реальность будущего, это властители и мастера письменного слова. Отдельно нужно отметить интерес обладателей звукового вектора к метафизическим вопросам, «изнанке мира» и стремление дать на них ответ, раскрыть смысл жизни. То есть врожденные психические желания устремляют звуковиков к вопросам о познании окружающего мира и себя самого, как писал Иммануил Кант в 1788 году: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее размышляем мы о них, ─ это звездное небо над головой и моральный закон во мне».
 
Но не всегда и далеко не все обладатели звукового вектора становятся видными учеными или талантливыми инженерами. В детстве ребенок может не получить необходимого развития заданных талантов и свойств, поскольку, например, не получил должной мотивации и не был вовлечен взрослыми в развивающие его свойства занятия, или, что еще хуже, получил задержки психосексуального характера вследствие нанесенных ему психологических травм, связанных с его эрогенной зоной.

Для ребенка со звуковым вектором травмирующими являются крик, оскорбления и унижения его определенными смыслами слов, что происходит обычно в родительском доме или в школе. Следствиями травм звукового вектора нередко становятся, например, разной степени тяжести аутичные проявления, при тяжелых и длительных травмах может развиться шизофрения (ею болеют исключительно звуковики), плюс естественным следствием относительно легких травм будет нехватка возможностей удовлетворить звуковое желание к познанию.

Внутренняя психическая боль от частых или постоянных громких звуков и криков может перерастать в постоянное, ноющее ощущение на основании опыта, полученного при взаимодействии с людьми. Внутри появляется неосознанное ожидание, что почти любой другой человек может стать источником боли или очень неприятных ощущений, непосредственно говоря болезненные для «души» вещи, громко разговаривая или крича. Поэтому психика пытается сохранить себя, оградить себя от постоянных болезненных воздействий и частично сокращает то, благодаря чему болезненные смыслы доходят до восприятия, то есть сокращает нашу способность воспринимать смыслы слов. Мы слышим звуки, но они как будто отфильтровываются, настолько, что мы их не воспринимаем в большей или меньшей степени. Это формирует в человеке разной степени тяжести аутичные проявления.

Другим частым последствием становится злокачественное, чрезмерное ощущение собственной отличности от окружающих, противопоставленности, исключительной особенности, возникает особая сверхэгоцентричная сконцентрированность на самом себе при почти полном отсутствии навыков концентрироваться на людях и мире вовне.

Чрезмерная звуковая концентрация на самом себе по большому счету бесплодна: не возникает мыслей, дающих реальное удовлетворение в звуковое желание, хотя для самого звуковика это так не ощущается. Внутри него беспрестанно витают всякие другие мысли и ощущения, связанные с чрезвычайной особенностью личных переживаний, часто с кажущейся особенной глубиной понимания мира и жизни. Такого человека начинает распирать от ощущения своей внутренней величины, он видит, что другие люди совершенно не такие, не ощущают мир даже близко настолько глубоко и фундаментально, как он, их интересуют вообще совершенно иные, второстепенные вещи.

Однако это ощущение собственного величия ложное, оно основано на ощущении своего природного потенциала в звуковом векторе, однако потенциал этот не реализован, никакими осознаниями и раскрытиями это самоощущение не подкреплено, свою глубину понимания мира и жизни выразить и передать он толком не может ни устно, ни письменно. Это потому, что передавать на самом деле нечего.

Звуковое желание клокочет, жаждет вобрать в себя максимум понимания, чтобы достичь осмысленности происходящей жизни, реализовать себя, но реальных смыслов не получает в пустом сосредоточении внутри себя, на самом себе. Однако при этом создается искажение в восприятии себя, по величине сообразное пустОте и объему звукового желания.
 
Стремление к познанию может быть частично компенсировано специфическим поиском ответов на внутренние вопросы в эзотерических учениях, приводящим к некоторой временной смене восприятия окружающей действительности. Это достигается за счет возникновения ощущения, что ты наконец-то на настоящем пути в абсолютную, высшую, ничем не ограниченную реальность, и это дает чистую искру осмысленности жизни, потому что ты теперь живешь, чтобы продвигаться Туда.

Проблема в том, что реального продвижения туда не происходит, поэтому, чтобы поддерживать достигнутый накал, состояние осмысленного движения вперед, нужно поддерживать уровень изменчивости смыслов, с которыми постоянно входишь в контакт, уровень изменчивости переживаний и силы переживаний. Это обычно толкает на поиски новых, более глубоких и сложных эзотерических смыслов и практик их реализации. В конце концов, после определенного количества лет наступает разочарование, потому что продвижения Туда не происходит. Именно так часто проявляют себя состояния кожно-звукового фанатизма.

При кожно-звуковом сочетании векторов желание к познанию, заданное звуковым вектором, дополняется свойствами кожного вектора. Кожный вектор ─ это сравнительно невысокое либидо относительно других нижних векторов при врожденном желании постоянно двигаться вверх по лестнице социальной иерархии, доминировать над другими и организовывать их, занимать максимально высокое место в социальной иерархии, тем самым поднимая свое сексуальное право на женщину.

Кожник постоянно жаждет изменений, перемен, развиваясь, научается придумывать полезные для общества решения, позволяющие экономить ресурсы, пространство и время для людей, меняющие окружающий мир для общей пользы. У него природная способность и желание к добыче как можно больших материальных благ.

Однако если были задержки психосексуального развития, то желания в кожном векторе остаются в большей или меньшей степени недоразвитыми, инфантильными. Врожденные, ранние свойства кожника, его архетип ─ это не ограниченная ничем способность и желание к добыче, одним словом, он рождается вором. Я хочу получать выгоду только для себя, добыть себе, положить себе в карман, в том числе и преступным путем. Мое устремление к пользе и выгоде не распространяется на других людей.

Развитые люди с кожно-звуковым сочетанием векторов ─ талантливые инженеры, программисты, поэты, проводники и подвижники различных идеологий, своего рода «комиссары».

При задержках развития в кожном и звуковом векторах может возникать, так называемый, комплекс фанатика, при котором ценна не сама идея, увлекающая человека желанием воплотить ее в жизнь, а само внутреннее состояние, которое какая-либо идея может стимулировать внутри.

Кожный вектор в таком состоянии тащит все в себя, на себя, ради себя, для своего возвышения, легко психически переключаясь с одной идеи на другую, с одного учения на другое. А звуковой вектор сосредоточен внутри себя, на своих ощущениях и вдохновляется ожиданием раскрытия высшей реальности.

Звуковое желание в этом сочетании ведет, отрывает «от земли» и земных желаний не очень сильное либидо кожного вектора. Возникает своего рода фанатичное состояние, в котором центральна не сама истина, а достижение ощущения, что человек находится на истинном пути раскрытия высшей силы, и это бессознательное стремление он всеми силами желает поддерживать.

Устремления при этом могут быть абсолютно искренними, без задней мысли: «У меня было возвышенное состояние, но я его потерял, и я снова хочу его достичь». Будучи погруженным с головой в некое учение, фанатик готов быть его подвижником до тех пор, пока вдруг ощущение не ослабевает и не исчезает, легко заменяясь чем-то иным.

Осознание психических травм и причин, повлекших формирование определенных бессознательных устремлений, позволяет изменить восприятие, которое формирует и направляет наше бессознательное желание на извлечение определенного вида удовольствия из окружающего мира, в том числе, и из окружающих нас людей, идей, смыслов. Изменение восприятия трансформирует наши внутренние состояния, они нормализуются, насколько это возможно, возникает желание получать большее удовлетворение, звуковое желание перестает довольствоваться эрзацем реального наполнения в виде «духовного восторга» от пребывания на истинном духовном пути.
 
Куда бы я не пришел, я все равно окажусь наедине с самим собой. Если кажется, что «я себя знаю, и уже не могу изменить» и остается только скрючиться в неудобной «кабине» своей головы и ехать по дороге жизни, стараясь «поменьше наезжать на кочки, чтобы не так сильно трясло», то ключевое слово здесь ─ кажется.

Даже самые заскорузлые и безнадежные проявления внутреннего состояния можно изменить через осознание бессознательной природы устройства нашей психики, ее состояний и свойств, степени их развития и реализации, через осознания причин наших проблем, заложенных, отпечатанных и смещенных в бессознательное еще в детстве. Для меня 13 лет беганья в «духовных исканиях» закончились, благодаря осознанию бессознательного, произошедшему на тренинге «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана. Если смог я ─ значит сможете и Вы.

Автор Михаил Мерзляков
Корректор Анна Катаргина

Статья написана с использованием материалов онлайн-тренингов Юрия Бурлана “Системно-векторная психология”

VN:F [1.9.22_1171]
Rating: 10.0/10 (3 votes cast)
VN:F [1.9.22_1171]
Rating: +5 (from 5 votes)
Поиск духовной вершины. Избавление от душевной боли, 10.0 out of 10 based on 3 ratings

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *